Москва. В нефтяной промышленности России, похоже, опять наступают тяжелые времена. Компании все чаще говорят, что теряют добычу нефти, и темпы падения нарастают.
Прокомментировать текущую ситуацию мы попросили первооткрывателя нефтяных месторождений, основателя нескольких нефтепоисковых компаний к.г.-м.н. Александра Владимировича Соколова.
- В основе этой негативной тенденции лежат две причины. Во-первых, несмотря на увеличение объемов эксплуатационного бурения, происходит ухудшение качества запасов нефти, вовлеченных в разработку, поскольку на фоне возрастающей обводненности продукции еще и падает текущий дебит нефти. И во-вторых, катастрофически малый объем свежих запасов, которые можно быстро «подключить к трубе».
- Александр Владимирович, как же так, из года в год мы декларируем превышение прироста запасов нефти над ее добычей?
- Действительно, ежегодный прирост запасов, уже много лет превышает текущую добычу. Но если посмотреть на пропорции, около 80% прироста приходится на запасы, открытые в пределах разрабатываемых месторождений. Однако повода для радости, к сожалению, нет, т.к. это, как правило, запасы периферийных участков разрабатываемых залежей или же пропущенные ранее небольшие залежи. В большинстве своем, эти «свежие» запасы низкодебитны и обводнены. Остальные 20% прироста запасов, благодаря нефтепоисковым работам, не могут покрыть дефицит воспроизводства. Причем некоторые из новых открытых месторождений очень малы и далеки от инфраструктуры.
- Может изменить систему лицензирования недр, принять дополнительные меры стимулирования геологоразведки?
- Вы удивитесь, но я считаю современную систему лицензирования недр в РФ абсолютно адекватной текущему моменту. Сегодня восполнением минерально-сырьевой базы, занимаются две стороны – государство и нефтяные компании. Последние ведут геологоразведочные работы в пределах своих лицензионных территорий, но уже не могут переломить негативную тенденцию. Государство, в активе которого остались «зеленые поля» на суше и просторы шельфа арктических морей, через систему выдачи пятилетних лицензий на геологическое изучение недр, пытается вовлечь в опоискование новые участки недр. Но, как показала практика, реальные объемы работ существенно меньше от заявленных в лицензиях. В чем причина? Отсутствие новых разведочных идей - вот главный тормоз недостаточности объемов геологоразведочных работ. Этот тезис не относится к Арктике, где сейчас начальный этап геологоразведочных работ. Очевидно, когда нет идей, нет и финансирования. Какой смысл мне стимулировать геолога, который просит дать ему миллиард рублей только для того, чтобы он опять пошел искать заведомо нерентабельный «горох»? Другими словами - экономический смысл поиска нефти является лейтмотивом финансирования.
- Похоже, путь к приросту запасов лежит через голову геолога?
- Воистину - «нефть в наших головах»! Мы, как правило, ищем то, к чему привыкли, что понимаем и что искали и находили последние 50 лет – простые антиклинальные ловушки. Но сейчас в нефтедобывающих регионах страны - Западной и Восточной Сибири, Волго-Урала, Тимано-Печоры, размеры неоткрытых антиклинальных ловушек уменьшились до мельчайших! Их поиск становится экономически бессмысленным. Какой выход? Менять свои стереотипы. Начать искать нефть в прогибах, в отрицательных формах подземного рельефа, на склонах поднятий. Одним словом там, куда все последние десятилетия мы сознательно не заходили, чтобы не усложнять себе поиски. Доказательством справедливости и жизнеспособности этой философии может служить пример крупного открытия Колтогорской группы нефтяных месторождений в ХМАО-Югре, к которым я имею непосредственное отношение. Вдоль западного борта регионального прогиба, где нет привычных антиклинальных ловушек и привычные стереотипы поиска нефти не работают, удалось локализовать и открыть пока два нефтяных месторождения, общей площадью более 550 км2. И, несмотря на высокие риски, Колтогорская группа имеет очень высокий потенциал увеличения промышленных запасов.
- Но и затраты на такие открытия должны быть значительны?
- Конечно, чем сложнее поисковый объект, тем больше риск того, что затраты на его опоискование и разведку будут велики. Но сегодня главным в принятии решения о начале нефтепоисковых работ является не степень риска, а потенциальная прибыль, которую можно в результате этого риска получить. И чем обоснованнее будут аргументы геолога, тем больше шансов получить финансирование работ. Так что современный геолог должен быть еще и хорошим продавцом своих идей, чтобы представить результаты своего анализа таким образом, чтобы инвестор не мог сказать «нет».
- Особые надежды связывают с вовлечением в разработку запасов баженовской свиты Западной Сибири. Какое Ваше мнение об этой проблеме?
- Феномен промышленной нефтеносности бажена известен с 60-х годов прошлого столетия. Но именно сегодня эта тема стала, я бы сказал, очень модной, т.к. многих захватила так называемая «сланцевая лихорадка». Кто-то ей «заболел» сознательно, поскольку других разведочных идей уже не в состоянии предложить рынку. Кто-то «заболел» по незнанию. Надо понимать, что не от хорошей жизни в Америке начался «сланцевый бум», поскольку других свежих запасов для нефтедобычи, кроме этих сланцев, там уже не осталось. Что, у нас в стране тоже ничего не осталось, кроме бажена? Разумеется нет! Например, в Западной Сибири, и особенно в ХМАО-Югре, основном драйвере нефтедобычи страны, 2/3 территории не лицензировано и относится к нераспределенному фонду недр. К сожалению, дискуссии по проблемам «бажена» уводят нас от приоритетной задачи – геологоразведочных работ на новых землях на основе новых разведочных идей. Однако это не означает, что баженом не надо заниматься. Все нефтяные компании, имеющие на своем балансе запасы в битуминозных аргиллитах баженовской свиты, так или иначе, ведут исследовательскую деятельность в этом направлении. Но, уверенно могу сказать, что сегодня, пока никто не знает как вести разведку, считать запасы баженовской нефти и как вести ее рентабельную добычу. Рывок произойдет в том случае, когда существенно улучшат налоговые преференции.
- Но сейчас планируются севернее от г. Ханты-Мансийска создать полигон для отработки «баженовских» технологий. Решит ли это проблему?
- Это иллюзия. Идея создания в тундре так называемого «баженовского» полигона на удалении 190 км от дорог и промышленных коммуникаций, с непонятным лицензионным статусом, с типовой невнятной программой геологоразведочных работ, обязательством коллективного финансирования и отсутствием персональной ответственности за конечный результат, мне сильно напоминает советский колхоз. В итоге получим полную дискредитацию самой идеи. Но время будет потеряно.
- Александр Владимирович, а в чем причина отсутствия новых разведочных идей?
- Тотальное господство компьютерных технологий картирования разведочных объектов привело к тому, что построить карту «сидя за столом с остро отточенным карандашом» для большинства геологов стало проблемой. Учитывая, что основной вопрос разведочной геологии - это постоянный недостаток опорных данных, использование своего воображения и умение отразить результат своего воображения в виде карты, для многих стало непосильной задачей.
На мой взгляд, выход кроется в воспитании нового поколения нефтяных геологов, «заточенных» под экономический поиск нефти и владеющими основным навыком разведчика недр - в совершенстве уметь картировать разведочные объекты. Месторождения будут открыты теми, кто способен визуализировать свою идею в виде карты, и обладает мужеством, чтобы бурить в соответствии со своими предположениями.
Для справки.
Соколов Александр Владимирович родился в 1962 году. После получения высшего образования в Калининском политехническом институте по специальности горный инженер-геолог, работал интерпретатором данных каротажа в «Уренгойнефтегазгеология» (1984-89). После получения ученой степени кандидата геолого-минералогических наук в 1990 г., возглавлял отдел подсчета запасов в «Мегионнефтегазгеология» (1990-92); отдел нефтепоисковых работ в «Сибирской Нефтяной Корпорации» (1993-94); был заместителем директора Государственного «Института Геологии и Разработки Горючих Ископаемых» (1997-98); возглавлял нефтедобывающую компанию «Чумпасснефтедобыча» Heritage Oil and Gas Co. (2005-06); работал руководителем блока нефтепоисковых работ в компании Sibir Energy plc (2007-09). В настоящий момент является директором по геологоразведке компании Zoltav Resources inc.
С 1995 г. создав компанию «Petrogeco», занимается экспертизой и консалтингом для российских нефтегазовых компаний и совместных предприятий. Основал и управлял пятью успешными независимыми нефтепоисковыми компаниями («Сибирская геологическая компания»; «Сибресурс-Юг»; «Сибресурс-Север»; «Нефтяная геологическая компания»; «Обская геологическая компания»).
Имеет 30-летний опыт работы в нефтегазопоисковой геологии. Автор 25 научных публикаций, изобретения и более 150 научно-исследовательских работ. Эксперт Государственной комиссии по запасам полезных ископаемых (ГКЗ РФ). Читает лекции по методам поиска и разведки нефти и газа в МГУ им. М.В. Ломоносова.
Член общества экспертов России по недропользованию. Первооткрыватель нефтяных месторождений.
|
