О перспективах развития одной из крупнейших нефтяных компаний России, о специфике добычи и переработке углеводородного сырья в Татарстане, а также об использовании на территории страны высококлассных топлив высказал свое мнение в интервью Oil.Эксперт Рудольф Дитрихович Ремпель. Интервью состоялось в кулуарах VII Московского международного химического саммита, состоявшегося в Москве 18-19 марта 2010 года.Темами саммита стали вопросы повышения энергоэффективности и производительности как в химических, так и в отраслях – потребителях химической продукции.

— На какую сферу деятельности в данный момент акцентируется внимание в Татарстане – на экспорт или на переработку?

-Проекты в области нефтепереработки, которые сегодня осуществляются в Татарстане, достаточно ясно демонстрируют, что основное внимание в Республике в дальнейшем будет уделяться переработке. В настоящее время в Татарстане, на мощностях нефтеперерабатывающего завода ОАО «ТАИФ» перерабатывается около 7 млн. тонн в год нефти. В текущем году, там же, в Нижнекамске, запуститься первая очередь комплекса ОАО «Танеко», где будет перерабатываться еще 7 млн тонн нефти. И, кроме того, в стадии разработки проект расширения мощности комплекса «Танеко» еще на 7 млн. тонн в год. В итоге, на мощностях «Танеко» будет перерабатываться 14 млн. тонн нефти в год, а общая годовая мощность нефтепереработки в Татарстане составит 21 млн. тонн. ОАО «ТАИФ» интенсивно занимается проектом строительства комплекса глубокой переработки нефтяных остатков, после завершения которого завод практически не будет выпускать тяжелых остаточных мазутов. Такие же задачи решают производства, предусмотренные в составе мощностей «Танеко». Таким образом, предпочтения Республики вполне определены. Вряд ли в России можно найти регион, в котором проблемам нефтепереработки уделялось бы столько внимания.

-Каков сейчас баланс поставок компании?

-Объем добычи нефти ОАО «Татнефть» составляет около 26 млн. тонн в год. Из них 7 млн. тонн поставляется на переработку в Татарстане (ОАО «ТАИФ») на условиях продажи сырья, остальное количество реализуется на отечественном и зарубежном рынке. Компания сегодня не поставляет нефть на отечественные заводы по договорам переработки – то, что принято называть «процессингом», а действует по схеме продажи нефти и покупки нефтепродуктов, необходимых для функционирования сети автозаправочных станций. Это позволяет обеспечивать сеть АЗС топливом в необходимом количестве, ассортименте и требуемого качества.

— Как осуществляются поставки на другие заводы – на основе тендеров или долгосрочных контрактов?

-Если нет «процессинга» то отпадает и необходимость организации тендеров и т.п. Топлива приобретаются на рынке, каких-либо предпочтений у компании нет. Один из главных моментов при покупке – соответствие требованиям технического регламента, действующим на время покупки с учетом того, что в регионах розничной продажи могут действовать местные нормы, превышающие требования регламента на настоящее время в отношении классов топлив.

-Готовы ли НПЗ Татарстана к выпуску Евро-4 , Евро-5 на основе Техрегламента? На каком этапе находится процесс по началу производства бензинов этих классов на предприятиях республики?

-На самом деле никаких «Евро» в классификации топлив не существует. Согласно регламенту, топлива делятся на 5 классов (и это не только в России), а приставка «Евро» — это только технический жаргон. Еще год назад изрядная часть топлив, выпускаемых в Татарстане, вообще никакому классу не соответствовала. На данный момент в Татарстане НПЗ выпускают бензины класса не ниже второго, НПЗ ОАО «ТАИФ» готов к выпуску автобензина 3-го и 4-го класса. И, безусловно, имеется программа модернизации производств, согласно которой в установленные сроки мы будем переходить на соответствующие классы топлив. Мощности ОАО «Танеко» с самого начала рассчитаны на выпуск топлив только 5-го класса.

— Какова глубина переработки на предприятиях компании и какова доля выхода светлых продуктов?

-В настоящее время действующих перерабатывающих мощностей компании не имеет. Что касается строящихся мощностей ОАО «Танеко», где «Татнефть» является главным инвестором, то здесь предусматривается глубокая переработка остатков с применением самых современных технологий. В целом глубина переработки должна будет составлять не менее 90%. Но нужно учесть, что комплекс «Танеко» строится поэтапно, и первые пусковые мощности включают, в основном, установки первичной переработки. Поэтому на первом этапе глубина переработки не превысит 60%. Поэтапный пуск новых заводов – это общепринятая практика, обусловленная как экономическими, так и технологическими причинами.

-В Татарстане добываемая нефть, в основном, тяжелая, вязкая. Ведется ли работа по усовершенствованию переработки такого вида нефти?

-Да, доля тяжелых, вязких высокосернистых нефтей в общем объеме добываемого компанией углеводородного сырья весьма велика и имеет тенденцию к дальнейшему росту. При этом, добавлю, это нефти, не очень удобные для переработки. Но это не значит, что перерабатывать их нельзя или из них нельзя получить качественный продукт – это, в основном, вопрос выбора технологий. Конечно, такие технологии обходятся значительно дороже и в плане капиталовложений, и в плане технологических затрат. Но что же делать, если газового конденсата в Татарстане нет. Поэтому мы очень тщательно и скрупулезно подходим к выбору технологии переработки. Это как раз тот случай, когда нужно семь раз отмерить, прежде чем один раз отрезать. Сегодня технологии мирового уровня позволяют перерабатывать и гораздо более тяжелое сырье.

-Компания «Татнефть» закупает западные технологии или использует отечественные?

-К сожалению, покупает, в основном, на Западе, поскольку наша наука в последние 15-20 лет потеряла темп. Да и никогда ни советская, ни российская наука, за очень немногими исключениями, не рассчитывала на глубокую переработку подобной нефти, особенно, тяжелых остатков. Мне кажется, что в виде современных зарубежных технологий нам нужна некая «печка», от которой в России принято начинать танец. Чтобы совершить технологический прыжок, нужно иметь под ногами твердый грунт, нужно имеет что-то, от чего можно оттолкнуться. Весь мировой опыт говорит об этом. Так в свое время было и в Японии, и в Южной Корее, такая же картина сегодня наблюдается в Китае, и вряд ли Россия сможет без этого обойтись.

Нужно понимать, что в нефтепереработке и нефтехимии надежные технологии создаются и отрабатываются десятилетиями, проходя обязательный путь от лабораторных микроустановок до промышленного производства через стадии пилотных и опытных установок. К сожалению, в России стадия проверки и отладки новых процессов на опытных установках отсутствует, даже если в лабораторном масштабе работы выполнены в достаточном объеме. Целые опытные заводы, специально построенные для этой цели, в 90-х годах перестали существовать. А «недоношенные» технологии в лучшем случае не дают ожидаемого результата и попросту не работают, а в худшем могут грозить техногенными катастрофами. Поэтому обязательным критерием при выборе процессов переработки нефти является надежность и промышленная «обкатанность» технологий, возможность обучения персонала именно на том производстве, которое будет воплощено на строящемся заводе. Есть и еще ряд моментов, которые не дают возможности российским технологиям на равных конкурировать с зарубежными. Например, отсутствие производства многих современных катализаторов, без которых представить себе нефтепереработку невозможно, технологическая отсталость химического машиностроения и многое другое. Как бы мы ни пытались, создать чисто российский промышленный процесс сегодня невозможно. Да этого и нет нигде в мире. Нравится это нам или нет, но мир становится глобальным, он интегрируется – это объективная реальность, от которой нельзя отмахнуться. Ни одна страна в этом интегрированном мире не может рассчитывать на то, что будет пользоваться только собственными технологиями.

-С какими западными компаниями «Татнефть» сотрудничает в этом вопросе?

— Мы работаем и контактируем с рядом компаний с мировыми именами, такими как «Chevron Lummus Global, «Shell», «Axens», «UOP», «Foster Whiler», всего более 20-ти компаний.

-Малые нефтедобывающие предприятия могут перерабатывать сырье на НПЗ «Татнефти»?

-На основе соответствующих договоров, думаю, что могут.

-Разработаны ли какие-то определенные схемы по сотрудничеству с такими компаниями?

-Сегодня еще рано об этом говорить, но когда речь пойдет о переработке 14 млн. твг высокосернистой нефти, то они смогут в ней участвовать.

-«Танефть» рассматривает вопрос о покупке НПЗ за рубежом?

-На сегодняшний день нефтеперерабатывающих заводов за рубежом у компании нет.

-Что вы думаете о биржевой торговли в стране? Принимает ли компания участия в биржевых торгах нефтепродуктами и сырой нефтью?

-Да принимает, в частности при закупке топливных продуктов. Это не моя сфера деятельности, и мне трудно здесь что-либо сказать о мере развитости такой торговли. Но мне кажется, что основным условием успешной биржевой торговли является определенная избыточность производства качественных нефтепродуктов и наличие достаточной конкуренции. Дефицитный внутренний рынок не способствует развитию биржевой торговли, если дефицитный рынок вообще можно назвать рынком. Но еще раз повторюсь, что к рыночным специалистам я не отношусь, и мое мнение в этой области нельзя считать квалифицированным.

-Считаете ли Вы целесообразным введение стандартов Евро4, Евро5 на всей территории страны?

Если я правильно понимаю, речь идет о том, что использование топлив высоких классов в некоторых регионах не обязательно. На самом деле нужно проследить, откуда же взялись все эти классы. Изначально все шло не от требований к топливам, а от требований к двигателям. Именно к автомобильным двигателям сначала были предъявлены требования большей экономичности, большей экологичности, большей мощности, большей безопасности и т.п. А такие двигатели могут работать только с использованием соответствующих горюче-смазочных материалов. То есть, речь не только о топливах, но и маслах, смазках и пр. Поэтому если мы говорим о том, что в каком-либо регионе не обязательно применять общие требования к классам используемых топлив, то мы молчаливо подразумеваем, что там не обязательно применять современную технику. Если класс двигателя соответствует, например, четвертому, то он должен потреблять топливо 4-го класса. Требования к двигателям и требования к топливам неразделимы, а об этом почему-то часто забывают. Правомерно ли считать какие-либо регионы территориями 2-го сорта, где должна работать неэкономичная устаревшая техника и где можно без опасений отравлять людей и природу? На том же основании можно было, например, объявить о необязательности утилизации попутного нефтяного газа в отдаленных и малонаселенных регионах Западной и Восточной Сибири.

Мне представляются, что правила должны быть едиными для всех, но некоторые регионы или крупные мегаполисы могут устанавливать дополнительные, более жесткие требования, обусловленные экологической обстановкой и условиями жизни. Например, в более ранние сроки, чем это предусмотрено Постановлением Правительства, могут вводиться в оборот топлива более высоких классов.

Некоторые исключения могут быть только в условиях отсутствия дорог и невозможности доставки на место качественных топлив. Например, нефтяники при разработке новых отдаленных месторождений и в ходе развития инфраструктуры этих месторождений иногда используют в качестве топлив прямогонные нефтепродукты, получаемые на мини-установках, расположенных в непосредственной близости от месторождений. Но это вынужденные обстоятельства, и, видимо, все такие случаи должны оговариваться отдельно. В противном случае очень многие малонаселенные регионы страны грозят стать исключением. А природе, по большому счету, все равно, в каком месте ей вредят.

Интервью: Ульяна Ольховская